четверг, 17 сентября 2015 
Массовая гибель лосося в садках компании "Русское море-аквакультура" не приведет к повышению цен на рыбу. Об этом "Коммерсантъ FM" заявил представитель компании "Русская аквакультура", которой принадлежит "Русское море-аквакультура" Илья Березнюк. Ранее стало известно, что на побережье Баренцева моря погибло более 700 тонн лосося. Причиной этому стал микобактериоз. Руководитель Межрегиональной ассоциации прибрежных рыбопромышленников Северного бассейна Валентин Балашов ответил на вопросы ведущего "Коммерсантъ FM" Петра Косенко.
– Во-первых, микобактериоз – насколько это серьезное заболевание и как часто оно поражает промысловую рыбу или ту, которую разводят?
– Эта болезнь поражает ту рыбу, которую разводят. К промысловым рыбам это не имеет отношения. Болезнь эта типичная для общемировой морекультуры. Но в нашем случае в Российской Федерации в таком массовом количестве это первый раз. И это чрезвычайный случай.
– А почему у нас раньше эта болезнь особо не косила поголовья рыбы и откуда она вдруг могла взяться сейчас?
– Морекультура, товарное выращивание рыбы в морской воде для Российской Федерации – это первый опыт. И какой-то практики еще пока не сложилось. Поэтому рыбоводы, в данном случае, "Русская аквакультура" как организация, еще имеют мало опыта, это объективно. Поэтому сравнивать с чем-то раньше просто не представляется возможным.
– Я все-таки по технической стороне сначала пытаюсь понять: от этого микобактериоза есть какие-то прививки, вакцины для рыбы, есть профилактика этого заболевания?
– Конечно, есть. Но в данном случае просто слишком много антибиотиков, гасили и вшу, гасили иные заболевания, но произошел перебор, и он дал такой эффект. И 700 тонн, я слышал выступление представителя компании, может быть, надо сравнивать с Чили, еще с чем-то, но это не совсем корректно. В нашем случае 700 тонн можно полумиллионному городу по килограмму раздать, это очень большой объем. Безусловно, надо обратить внимание на причины, если будет разговор о причинах, я тоже могу высказать почему.
– Есть ваше мнение, что все-таки, поскольку очень большой объем рыбы погиб, все-таки это может повлиять на цены на рыбу?
– В первую очередь это, к сожалению, может повлиять на репутацию. Дело все в том, что компания, – а раз она уже комментирует и она уже обозначилась как источник этой беды, – имеет название "Русская аквакультура", с таким брендом начинать с таких историй – это очень нехороший сигнал для товарной марки, товарной рыбы, выращенной в русской аквакультуре. Понимаете, название само обязывает. Поэтому здесь репутационные издержки гораздо выше, чем ценовые. Причем не только для конкретной компании, но и для русской аквакульутры в широком смысле этого слова.
– С другой стороны, мы знаем с вами опыт в разных отраслях экономики, когда компания, которая признается в каких-то проблемах, ошибках, недочетах, зачастую завоевывает большее доверие у потребителей, нежели те, кто пытается всячески скрыть проблемы свои, согласитесь, такие тоже случаи бывают.
– Я полностью согласен, и не хотел бы, чтобы вы расценивали мои слова как некий упрек конкретной организации, боже упаси, нет, я им желаю процветания, и непосредственно в свое время имел отношение к наделению участками этой компании. Знаю и историю, как все начиналось, и людей. Поэтому я им желаю всего самого доброго. Но причины в этой ситуации совсем другие. Это новый вид бизнеса для Российской Федерации. И у нас еще нормативно-правовая база сырая. Ее много, но она некачественная. У нас есть проблемы с управлением вообще этим видом деятельности аквакультуры и морекультуры. И мы сейчас перед Госсоветом по рыбе как раз ставим вопрос о том, чтобы все-таки вернуть управление рыбной отрасли в единые руки, замкнуть на правительство. Очень много всяких органов надзора, как вша над рыбой, вьется над отраслью, в частности над аквакультурой. И сегодня очень сложно найти вообще, кто прозевал эти болезни, почему в садках скопилось такое количество рыбы.
– Это из-за скученности еще могло произойти? Естественно, чем больше рыбы набито на кубометр воды, тем больше шансов, что начнется какая-то эпидемия. Скажите, конкретно эта ситуация с гибелью этой рыбы это не может повлиять каким-то образом на общую эпидемиологическую ситуацию в северных морях наших?
– По предварительным оценкам экспертов, это уже повлияло. У нас дикая семга, извините, плавает рядом. Она касается этих садков, он контачит с этой рыбой. И часть этой рыбы уходит из садков, и это все знают профессионально. Она тоже потом бродит где-то по рекам.
– Эта рыба могла заразить другую, дикую рыбу, может, некорректный термин?
– В известном смысле, если некорректно, то да. Потому что все равно рыбу видели в самых дальних реках, в Йоканьге, в Варзине, это вообще очень далеко. Вы видели аквакультурную рыбу там, у нас рыбаки-любители тоже рассказывают, что вынимали ту рыбу из садков, которая ушла бог знает куда. Потому эпидемиологическая обстановка, в связи с тем, что произошло, вынуждает все органы надзора и контроля быть очень внимательными, ввести карантин соответствующий, разобраться с ситуацией.
